ХIХ век
Начало XIX века ознаменовалось для Петровского рождением новой церкви. В процитированном ниже документе названы имя и фамилия следующего владельца села — Григория Демидова — сына Александра Григорьевича: «церковь святых апостолов Петра и Павла построена в 1805 году тщанием господина гофмейстера Григория Александровича Демидова…», освящена 5 июня Преосвященным Августином, епископом Дмитровским. Новый храм в селе считался летним, в нем не было предусмотрено печного отопления. Прежняя же церковь освящена была во имя Николая Чудотворца, в ней продолжали служить как в летние, так и в зимние холодные дни.
Война 1812 года оставила свой разрушительный след в наших краях. Французы были совсем рядом. Зарево над столицей с тревогой наблюдали жители подмосковных деревень. Наполеоновские солдаты разрушили и осквернили храмы «царского богомолья» — Николо-Угрешского монастыря. Преследуя русскую армию, отряды неприятеля прошли в непосредственной близости от Петровского. Крестьяне окрестных деревень активно участвовали в партизанском движении: брали в плен французов, уничтожали обозы, вносили сумятицу в ряды наполеоновской армии. Но, несмотря на давность событий, сохранились еще воспоминания наших земляков, пересказываемые теперь уже правнуками очевидцев Отечественной войны 1812 года. Эти крупицы человеческой памяти свидетельствуют о том, что в сельских храмах Петровского хозяйничали солдаты французской армии, оскверняя и разграбляя их. Убедительным доказательством этого предположения является такой факт: копии метрических книг хранились в храме «в целости с 1780 года, за исключением 1812 года». Еще одним подтверждением можно считать такой документ: «1813 год. Дело об освящении церкви». После изгнания французов с русской земли, возникла необходимость освящения сельских святынь, чтобы горячими молитвами духовенства и прихожан очистить от скверны храмы и возродить в них жизнь.
В послевоенные годы население в Петровском заметно поубавилось. Клировые ведомости за 1819 год описывают состояние села и двух церквей: «Московской округи Пехрянской десятины, села Петровского церкви во имя святых апостолов Петра и Павла каменная, новая, утварь церковная порядочная. В селе Петровском дворовых мужского пола 45 душ, женска пола 53 души, крестьянских дворов 14… К оному селу в расстоянии село Остров двух верстах за Москвою-рекою, Угрешский монастырь в четырех верстах… Приписных церквей и домовых не имеется».
5 февраля 1821 года начал свою службу в Петропавловской церкви священник Александр Аниров. Ему 32 года, не вдов. Переведен из села Лобаново Знаменской церкви. Всего три года он служил в селе Петровское. 16 июня 1824 года в Московскую духовную Консисторию представлена справка о священнике Александре Анирове для представления его кандидатом в благочинные. Из документа узнаем, что обучался священник Александр в Московской Славяно-Греко-Латинской академии философским и богословским наукам. По окончании учебы получил Аттестат.
В 1837 году новым владельцем Петровского становится титулярный советник Дмитрий Прокопьевич Шелапутин. В селе 19 дворов, господский дом с оранжереей и сад на возвышенном месте.
Дальнейшую краткую историю села процитируем словами документа: «от него (Шелапутина — авт.) перешло по купчей купцу Ферсанову, в нем находилось крестьян мужска пола 82 души, но как Ферсанов по званию своему не имеет права владеть крестьянами, то оных купил князь Голицын и переселил в другое свое имение, земля же и усадьба села Петровского остается и ныне во владении купца Ферсанова. За переселением Петровских крестьян, к вышеписанным церквам остались прихожанами одни лыткаринские и еще удельного ведомства деревня Усадки из пяти дворов состоящая».
С середины XIX века служил священником в церквах Василий Иванович Постников. Он, как единственный грамотный представитель от села Петровское, поставил свою подпись при составлении Геометрического Специального плана Московской губернии в августе 1850 года.
Спустя семь лет новой владелицей села становится Елизавета Николаевна Чернышева — супруга светлейшего князя Александра Ивановича Чернышева. В 1857 году она пишет прошение: «Высокопреосвященнейший Владыко Милостливый Архипастырь. Позвольте мне обратиться с покорнейшей просьбой… по делу, которое весьма близко моему сердцу, потому что оно связано с памятью моего мужа. После его кончины приобрела я в пятнадцати верстах от Москвы село Петровское, куда желаю я перенести тело мужа моего, но церковь, которая там находится, не имеет погребального склепа и недовольно благолепна, мне бы хотелось расширить и украсить и со временем прибавить придел во имя Александра Невского, ангела мужа моего: ему очень нравился план церкви, составленный нашим архитектором Вербицким».
В ту пору священником в церкви был Георгий Брилиянтов. Он, по просьбе Московской Духовной Консистории, сообщает «адрес место жительства Ея Светлости княгини Елизаветы Николаевны Чернышевой» для направления ответа на ее прошение. Это отказ об «устроении придела» в церкви, так как «план существующей церкви таков», что трудно применить изменения в строительстве. Однако погребальный склеп был устроен в цокольном этаже храма. Там нашли покой почти все представители рода Чернышевых: княгини Е. Н. Чернышева, М. В. Чернышева, князья Лев Александрович и Лев Львович Чернышевы. На мраморном саркофаге Александра Ивановича Чернышева была сделана запись: «Здесь погребен Светлейший Князь Александр Иванович Чернышев, генерал от кавалерии, генерал-адъютант, председатель Государственного Совета и Комитета Министров, всех Российских и разных иностранных орденов кавалер, род. в Москве 31 декабря 1786 года, сконч. в Кастелламаре близ Неаполя 8 июня 1857 года».
Еще одна памятная надпись была сделано на стене церкви перед левым клиросом: «Светлейший князь Александр Иванович Чернышев, служивший верою, правдою и честью отечеству в три царствования Императоров Александра I, Николая I и Александра II, бывший четверть столетия военным министром и кончивший службу России Председателем Государственного Совета и Комитета Министров. Целью всей его жизни были польза и слава России».
Еще при жизни Елизавета Николаевна позаботилась о судьбе одиноких и престарелых крестьян. В своем Духовном завещании она пишет: «оставляю капитал в пятнадцать тысяч рублей серебром, проценты коего употребить навсегда неизменно на содержание церкви Петра и Павла и богадельни на шесть кроватей…», «чтобы навсегда обеспечить хорошее содержание нашей церкви с семейным склепом и богадельней, которую я основала…».
Кроме распоряжений о «законном и наиболее практическим образом расходовании» средств, Елизавета Николаевна позаботилась и об устройстве и украшении территории вокруг любимого ею храма: «я желаю, чтобы внутри ограды были посажены небольшие растения и чтобы летом разводились цветы. Я видела розаны, выдерживавшие суровую зиму нашего климата, будучи покрытыми соломой. Я желаю чтобы посадили розаны и чтобы летом вокруг них разводили бордюры из резеды и Иван-да-Марьи…».
Не забыт был и сторож, хранивший покой и порядок церкви и фамильного склепа: «устроить вокруг церкви железную ограду рядом с которой построить небольшой каменный домик для церковного сторожа… Сверх других назначений… я желаю, чтобы от меня были вручены 200 рублей нашему старому сторожу при склепе…».
На маленькую Никольскую церковь распоряжения из духовного завещания, видимо, не распространялись, поэтому ее ремонт и обновление стенной живописи выполнялись на средства и силами служителей и прихожан. В феврале 1895 года причт и староста направляют прошение в Московскую Консисторию с «целью разрешить возобновить стенную живопись» и обновить иконостас. Вместе с прошением был выполнен фотоснимок Царских врат с прилегающей частью иконостаса. Однако изображение было не достаточно хорошо, о чем и сообщал священник Павел Архангельский: снимок лучшего качества сделать «слишком обременительно», нужен дорогой аппарат, на который средств у церкви не хватает — мал приход.
Число просмотров : (369)